Известный советский и российский кинорежиссер дал в Алматы мастер-класс

ЛИТЕР-Неделя: Вадим Юсупович, вы прибыли в Алматы на конференцию, посвященную наследию Сергея Эйзенштейна. Что из его творчества вам наиболее близко?

В.А.: Я много читал об Эйзенштейне и мне много о нем рассказывал мой учитель, друг Сергея Михайловича Михаил Ильич Ромм. Все его творения – это величайшие произведения искусства. Но мне наиболее ближе фильм «Стачка», хотя на конференции о нем говорили как об архаике, но я так не считаю. Как профессор ВГИКа, я часто говорю своим студентам об Эйзенштейне. Я считаю его не только великим режиссером и драматургом, но и ученым и мыслителем. Это человек, которого очень заботила перспектива развития кинопоэтики и киноязыка, как такового. Что такое киноязык? Есть литературный язык, есть театральный, есть язык изобразительного искусства. Если сказать в двух словах, киноязыком можно назвать то, что незримо присутствует в режиссере и в фильме, но что нельзя написать в сценарии и описать словами.

ЛИТЕР-Неделя: А вам не кажется, что российский кинематограф за последние несколько лет подрастерял свой язык в погоне за модными западными тенденциями?

В.А.: Я бы так не сказал. Я думаю, проблема в другом. Литературоцентричность сегодня прочно утвердилась в пространстве культуры, и поскольку кино его составная часть, то она утвердилась и там. А я-то как раз считаю, что кино должно быть независимо от этой литературоцентричности. Так, все самые знаменитые прорывы в кинематографии случались именно тогда, когда режиссеры от нее уходили и вырабатывали или хотя бы пробовали выработать свой киноязык, свою кинопоэтику: Бунюэль, Тарковский, Феллини, Хуциев. В современном российском кино этого очень мало, но удачные примеры есть. Я бы назвал фильм «Шапито-шоу» Сергея Лобана.

ЛИТЕР-Неделя: Почему вы уже 10 лет не снимаете новых фильмов?

В.А.: Причина банальна – я не могу найти деньги. Сейчас в России очень сложно с финансированием кинематографа. Сложно, запутанно. Я тут в Казахстане просто с удивлением слушаю, что 80 картин снимается. Дай Бог, чтобы так у вас и продолжалось. На мою постановку мне необходимо 3 миллиона долларов – за меньше хорошее кино просто не снимешь. Я пока нашел только полтора. Но это мне стоило просто нечеловеческих усилий.

ЛИТЕР-Неделя: Но на постановку телепроекта «выбить» средства несколько легче.

В.А.: Я бы с удовольствием поработал бы и в сериальном формате. Мне кажется, что там есть какая-то неиспользованная возможность. Но все зависит от литературной основы. Если я встречу что-то интересное мне, как режиссеру, я сразу же возьмусь.

Вообще, именно сериалы иногда получаются очень хорошими. К примеру, недавняя премьера Сергея Урсуляка «Жизнь и судьба» мне очень понравилась. Хотя к нему предъявляется много незаслуженных претензий. Но если назвать этот сериал по мотивам романа Гроссмана – это выше всяческих похвал. Кропотливо, качественно, масштабно и, главное, от Гроссмана – война выиграна не благодаря мудрости вождя и «ставки», а вопреки им.

ЛИТЕР-Неделя: У вас есть потрясающая чуйка на новые имена – в свое время вы открыли Елену Яковлеву, Максима Аверина, Чулпан Хаматову. Как вы открываете новых актеров для себя?

В.А.: Это иррациональное чувство. Но я часто хожу по театрам, смотрю на актеров. Могу даже в каком-то посредственном сериальчике увидеть довольно неплохую актерскую игру отдельного артиста. Про Лену Яковлеву я просто услышал, что есть такая хорошая актриса. С Чулпан Хаматовой был совсем другой случай: она совершенно не подходила на роль Кати во «Времени танцора», но я увидел, что это просто плазма таланта. Ну и как себе отказать в удовольствии поработать хотя бы на уровне кинопроб? Пробы прошли сверхубедительно, и от почти утвержденной кандидатуры Дины Корзун мы отказались в пользу Чулпан. Сейчас они обе на коне и помогают больным детям, за что им честь и хвала.

ЛИТЕР-Неделя: Вы снимали в своем фильме «Армавир» и казахстанского актера Жана Байжанбаева. Как вспоминаете свое творческое общение с ним?

В.А.: С большой теплотой. Мне кажется, он очень точно сделал роль, которая была прописана в сценарии. Он оказался очень талантливым человеком. И ему, как и другим своим актерам, я желаю хороших ролей, чтобы было что играть, а не изображать функцию: киллер, следователь, генерал, директор завода – актеру там нечего играть.

ЛИТЕР-Неделя: При этом вы почти не снимаете одних и тех же актеров в своих следующих фильмах…

В.А.: Потому что все мои фильмы разные. И всякий раз я ищу актера на конкретную роль, и, как мне кажется, мне это удается. Только в трех своих работах («Остановился поезд», «Парад планет» и «Слуга») я снял Олега Борисова. Я точно могу сказать: мне посчастливилось работать со многими талантливыми актерами, но гением был только Олег Иванович Борисов.

ЛИТЕР-Неделя: Многие считают, что ваши фильмы 80-х годов как никогда точно выразили время. Вы закладывали этот мотив в свои тогдашние фильмы «Охота на лис», «Плюмбум…», «Остановился поезд» и т.д.?

В.А.: Нет. Мы с моим сценаристом Александром Миндадзе никогда не формулировали такую задачу – выразить время. Была задача выразить характер отдельного человека – героя. А если ты пытаешься это выразить на высоком художественном уровне, то это время, в котором живет герой и попадает в кадр. Герои картины «Остановился поезд», если они могут претендовать на звание живых людей, тем самым выражают и время.

Наши фильмы были очень живые, а цензоры тогда были, как правило, очень образованными и прекрасно понимали, какая сцена идеологически ненадежна. К примеру, после фильма «Охота на лис» меня уволили с «Мосфильма» и отняли удостоверение. Правда, ненадолго, всего на несколько дней. Но многие считали, что после такой социальной драмы я должен обязательно попасть в опалу. Сценарий «Парада планет» сначала и вовсе зарубили – только через два года он прошел цензуру и я начал съемки.

ЛИТЕР-Неделя: Как вы относитесь к работам своего постоянного соавтора-сценариста Александра Миндадзе, который он делал не с вами?

В.А.: Миндадзе – потрясающе талантливый сценарист. Он перфекционист и все стремится делать лучше, чем возможно. Я считаю, что мне невероятно с ним повезло. Из недавних его сценарных работ мне запомнилась «Миннесота». Там ему тоже повезло с режиссером Андреем Прошкиным. И Саша и Андрей, что приятно, со временем нисколько не теряют в качестве. Для меня открытием был и фильм «Орда», который снял Андрей.

ЛИТЕР-Неделя: Ваш фильм «Охота на лис» был включен в список ста российских фильмов, рекомендованных для просмотра школьниками. Как вы к этому отнеслись?

В.А.: Для меня было удивлением, что выбрали именно «Охоту на лис», а не «Плюмбум, или Опасная игра». К этому очень много вопросов. Вообще, я боюсь кампанейщины. Мне всегда немного странновато, когда появляются сто книг, которые нужно прочесть, или сто фильмов, которые нужно посмотреть. Я не чувствую за этим попытку серьезного и системного подхода к такому предмету, как культура восприятия изображения, которое есть во Франции. На деле это выглядит так: дадим посмотреть сто фильмов – и вроде бы уже как окультурили народ. Это все очень сомнительно. Вместо внедрения серьезных программ ограничиваются таким списочком: отметились – и слава Богу.

ЛИТЕР-Неделя: Вы много лет преподаете во ВГИКе. Как вы видите современное поколение режиссеров?

В.А.: Что меня удивляет и радует – в режиссерскую и (что вовсе неожиданно) операторскую работу массово пошли девушки. В мои годы, дай Бог, чтоб одну-двух девушек брали на курс. Из моих однокурсниц только Лариса Шепитько стала известным режиссером. В основном их брали, чтобы они подыгрывали женские роли в учебных работах. Если раньше оборудование было громоздким и тяжелым, то сейчас на смену пришла «цифра», и девушки просто массово повалили на режиссерский и операторский факультеты. Я безумно рад этому! Девушки намного толковее и работоспособнее мужиков. Они пашут круглосуточно, постоянно что-то придумывают. Парни же могут сутками лежать в депрессии, находиться в творческих муках, а в результате так ничего и не сделать. Поэтому то, что в нашу жизнь пришла «цифра» – это очень хорошо!

Беседовал Константин КОЗЛОВ, фото Константина КНЯЗЕВИЧА, Алматы